В 1996 году Ирина приняла решение переехать в США. Причины, которые побудили ее, были очень личными. В этой истории нет счастливых случайностей или везения, о котором обмолвилась Ирина Сак во время интервью. Мы позволим себе назвать это историей сильной женщины, которая не боялась трудностей, потому что просто научилась смотреть на них как на рядовой жизненный поворот. А за ним будет ждать то, что сам себе пожелаешь.
Знакомьтесь: Ирина Сак, Senior Child Care Coordinator Organization Child Action, Inc. Более 20 лет она работает в организации, которую знают все владельцы домашних детских садов и многие родители, которые обращаются в Child Action за помощью, поддержкой или советом.
“Хирург, которая делала последнюю операцию, попала в больницу с нервным расстройством, говорила, что ей нечем лечить детей”
– В 1996-м, в Харькове, у меня было все, что можно было назвать составляющими неплохой жизни: квартира, работа, репутация, зарплата, но мой сын был тяжело болен, и я понимала, что на родине у нас нет никаких перспектив и морально было просто страшно оставаться. Сыну не было и десяти лет, и к тому моменту он перенес более десятка операций. Хирург, которая делала последнюю операцию, попала в больницу с нервным расстройством, говорила, что ей нечем лечить детей. Она не преувеличивала: не было лекарств, инструментов, посреди операции могли отключить свет и воду. Не знаю, можно ли спасение ребенка назвать шкурным интересом, но мне виделся именно такой выход. Мы приняли решение уехать в Америку.
“Иммиграция – это спокойная и планомерная работа.”
– Боюсь показаться какой-то странной или черствой, но я не подхожу ни под одну из категорий иммигрантов. Иммигранты, как мне кажется, делятся на две категории, и обе испытывают шок – кто-то позитивный, кто-то отрицательный. Я была посередине и не помню, чтобы что-то меня поражало или пугало… Наверное потому, что я не рисовала никаких картин, не строила планов и имела цель: вылечить ребенка. По приезде стала искать, где жить, где работать, где учить язык, ведь я приехала без английского. Не могу сказать, что это было везение, нет. Это была спокойная и планомерная работа. Потому что иммиграция – это все-таки работа. А работы я не боялась и не испытывала брезгливости ни к какому труду.
Знаю, что кто-то называет меня карьеристкой, но я считаю, что моя жизнь просто сложилась интересно. Так как я всю жизнь до иммиграции проработала в образовании и ученики у меня были разных возрастов: от малышей до студентов университета, – моя первая работа в Америке была близка к моей профессии. Я стала работать няней в семье раввина. Он был американцем, но мы выяснили, что его дедушка был раввином в Украине! По субботам я подрабатывала в русской школе, вскоре стала там завучем по внеклассной работе.
Мое первое рабочее интервью с работодателем-американцем прошло в очень необычном формате – мы вместе драили парты в школе. В американскую школу мне посоветовала пойти знакомая – она уходила с должности помощника учителя, и я решила попробовать пройти интервью. Нарядилась, подготовилась, почитала о том, как проходят интервью и пришла в школу. Меня встретили две женщины в косынках, – они драили парты. Оказалось, одна из них – директор, которая и должна меня интервьюировать. «Парты мыть умеешь?» – спрашивает. Отвечаю: «Запросто!» В школе я проработала год и захотела двигаться дальше. В Child Action, Inc. – организации, которая работает с системой детских садов, ведет образовательную деятельность, работает с различными организациями и программами – искали клерка, занимающегося платежами. Да, я филолог и психолог, но калькулятор держать умею, – подумала я и пошла на интервью. Директор и замдиректора долго говорили со мной и в процессе интервью предложили: калькулятор может взять в руки кто угодно, но нам нужен человек, который может работать «на линии фронта»: общаться с людьми, принимать звонки. «Пойдешь?» – спросили они. «Пойду!» – ответила я, хотя было страшновато, ведь работать нужно было только на английском. Я работала с родителями и воспитателями, которые участвуют в субсидированной программе по оплате садиков, а потом в Child Action открылся «славянский проект» для тех, кто хочет открыть домашний детский сад.
“За 20 лет работы в Child Action я получила дипломы и сертификаты от 35 разных организаций, включая обучение в Гарварде, в школе при университете.”
– Я очень люблю учиться и всегда шучу, что если бы за это платили, я бы не работала, а только училась. Особенно мне нравится, если перед нами яркий лектор и можно узнать не просто что-то новое, а прикладное, что можно потом применить на практике. За 20 лет работы в Child Action я получила дипломы и сертификаты от 35 разных организаций, включая обучение в Гарварде, в школе при университете. Мне предлагали защищать докторскую степень, но я отказалась. Я уже столько лет училась, преподаю в университете на факультете повышения квалификации для работающих преподавателей, являюсь единственным русскоязычным тренером многих программ на Восточном побережье, поэтому уже нет разницы, как меня будут называть – Ирина Сак или доктор Сак.
“Это нормально, когда ребенок в 3 года не выговаривает все слова и не строит предложения, как Лев Толстой”
– Child Action – это организация, которая работает и с родителями, и с воспитателями. Родителям мы помогаем разобраться, как устроена система детских садов в Сакраменто, помогаем найти подходящего воспитателя, воспользоваться программой, которая оплатит посещение детского сада, если семья имеет на нее право.
(полезные ссылки вы можете найти здесь: Publications For Parents а информацию о помощи с оплатой – здесь: Help Paying for Child Care / CEL)
Кроме того, наша задача – объяснить родителям, что садик не возьмет на себя всю заботу о ребенке, большая часть заботы должна оставаться на плечах родителей. Мы объясняем, в чем состоит задача детского сада, что вообще свойственно ребенку в определенном возрасте. Это нормально, когда ребенок в 3 года не выговаривает все слова и не строит предложения, как Лев Толстой. Куда важнее, чтобы ребенок в детском саду получил детство.
“Открыть свой детский сад – это не только получить лицензию.”
– Мои основные клиенты – это воспитатели домашних детских садов. В социуме сложилось неверное восприятие этих людей, – их долгое время воспринимали как нянечек с лицензией. Но на самом деле эти люди делают очень большую, серьезную работу. Я очень ценю их труд и рада, что за те 20 лет, что я работаю в Child Action, произошел качественный скачок в отношении к воспитателям. Их стали воспринимать как педагогов, о них стали говорить, заботиться, выделять больше средств на разные программы, поощрять обучение.
Открыть свой детский сад – это не только получить лицензию. Хотя лицензия – вещь разумная! «Домашние группы» по присмотру за детьми – это не всегда легальная деятельность, и нужно очень хорошо знать и понимать законы (как правило, нарушаются в подобной ситуации), дающие право собирать у себя в доме группу детей и присматривать за ними. Когда воспитатель получает лицензию, он имеет определенный набор прививок, негативный результат теста на туберкулез, чистое криминальное прошлое, кроме того, его время от времени проверяют. Если у воспитателя нет лицензии, то в рамках закона – это человек-невидимка, который не находится под контролем штата. Но дело не только в лицензии… Открыть дома детский сад – это сложно морально и психологически. Ты начинаешь жить на работе, и твои родные тоже. Твой дом больше не может оставаться уютным гнездом, он должен быть в первую очередь безопасен для детей, с точки зрения закона. Нужно убрать все любимые вазы, отодвинуть столы, спрятать все ножи и вилки. Одна из моих задач – объяснить человеку, который хочет открыть детский сад, что это большая бытовая жертва. И когда человек вдруг говорит, что это не для него, я радуюсь его решению: он вовремя все понял, не будет терять время и будет искать себя в чем-то другом.
“Давайте жить дружно! Несмотря на всю мультяшность этого пожелания, оно очень серьезное.”
– Могу сказать, что я люблю свою работу и людей, с которыми я работаю. Они иногда сердятся на меня, потому что мне приходится говорить о вещах, которые им не нравятся. Child Action – не карающий орган, но имеющий право прервать контракт с семьей или садиком, которые нарушают законы или программы. Кто-то работает по старинке, кто-то, в угоду родителям, совершает какие-то неверные шаги, и мне приходится указывать на это, но я постоянно помню о том, какая это самоотдача – домашний детский сад.
Давайте жить дружно! Несмотря на всю мультяшность этого пожелания, оно очень серьезное. Давайте дружно, как одна команда, работать над интересами ребенка – солнышка, которое должно быть обогрето, обласкано и чувствовать, что о нем заботятся и у него не украли детство. Разрешили шалить, плакать, смеяться до упаду, разбирать игрушки (а дети их не ломают, а именно разбирают). Помните слова Экзюпери? «Все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит».
