Бывший подполковник КГБ Акиф Гасанов, прослуживший около 15 лет в советской разведке, в эксклюзивном интервью Ксении Кирилловой для «Диаспоры» рассказал о провале Бутиной, подготовке агентов и шпионаже тогда и сейчас.
Уже второй месяц имя арестованной 15 июля в США россиянки Марии Бутиной не сходит с первых полос американских СМИ. 18 июля большое жюри присяжных выдвинуло против Бутиной обвинение в том, что она являлась иностранным агентом и действовала без регистрации, а не только сотрудничала с иностранным агентом, как говорилось ранее. Максимальное наказание по новому обвинению – 10 лет лишения свободы. Является Мария настоящей шпионкой или просто одним из источников российских спецслужб, пытались разобраться ветераны советской и американской разведок.
Профессионал или дилетант?
Согласно обвинительному заключению, Бутина развернула в США довольно активную и успешную деятельность. Она обзавелась связями в американской Национальной стрелковой ассоциации (NRA), сожительствовала с 56-летним американским оружейным лоббистом (согласно предположению The Washington Post, республиканским функционером из Южной Дакоты Полом Эриксоном), и в то же время предлагала другому лицу секс в обмен на должность. Бутина присутствовала на молитвенных завтраках в Белом доме, встречалась с видными политиками и пыталась создать теневой канал связи между Кремлем и администрацией Дональда Трампа. При этом она сообщала своим американским контактам, что создаваемые ею каналы получили одобрение Администрации Президента России и лично Владимира Путина.
С другой стороны, несмотря на определенные успехи в части лоббирования российских интересов и влияния на консервативные круги американской политики, Бутина совершила ряд ошибок, недопустимых для шпиона и даже для опытного агента влияния. Так, согласно материалам ФБР, в ее квартире была найдена записка с инструкцией о том, как отвечать на вопрос о работе на ФСБ, а в электронной почте сохранились контакты нескольких людей, которых в США считают сотрудниками этой спецслужбы.
Вместе со своим американским ментором она ходила на ланч с не названным российским дипломатом, которого американские спецслужбы подозревают в разведывательной деятельности, а в разговорах с третьими лицами презрительно отзывалась о сожителе, поясняя, что живет с ним только «ради дела». Более того, она переписывалась в Твиттере с российским чиновником (предположительно, экс-сенатором Александром Торшиным), рапортовала, что «готова к новым заданиям» или советовала «какое-то время держаться в тени». Не отставал от Бутиной и сам Торшин, сравнивая свою протеже с Анной Чапман и периодически давая ей «наставнические» советы – и тоже в незащищенной Твиттер-переписке.
Обвинений в собственно шпионаже, то есть в краже секретов, Бутиной не выдвинули, и на основании этого факта, равно как и ее грубейших ошибок в сфере безопасности, многие американские эксперты предположили, что она является не профессиональной шпионкой, а просто агентом, завербованным российскими спецслужбами.
«Бутина не профессиональный разведчик, а источник, который разрабатывает каналы доступа к людям и предоставляет информацию об «объектах» и свои выводы профессионалам, чтобы они могли определить, кто наиболее уязвим, и кого возможно будет вербовать», – считает бывший старший сотрудник ЦРУ Джон Сайфер. В своем комментарии американским СМИ Сайфер называет Бутину «агентом доступа», чья работа заключалась в том, чтобы завести множество контактов, из которых профессиональные шпионы затем уже будут выбирать подходящих людей «для более скрытого контакта».
Бывший подполковник КГБ Акиф Гасанов, прослуживший около 15 лет в советской разведке, в эксклюзивном интервью «Диаспоре» заметил, что, скорее всего, с точки зрения профессионального сленга, к Бутиной неприменимо слово «агент», по крайней мере, агент разведки.
При этом он подчеркнул, что его комментарии по делу арестованной россиянки носят сослагательный характер, и имеют смысл только в том случае, если заключение ФБР подтвердится, и вина Бутиной будет доказана.
«Вообще сегодня в Интернете возможно найти любую информацию, вплоть до специальной литературы, по которой обучались как оперативные работники, так и агентура. Так что не секрет, что в советские времена существовало понятие «доверительной связи» в отношении иностранцев и «доверенного лица» по отношению к советским гражданам. Например, когда советские ученые выезжали за границу, среди них было довольно немного агентов, а большинство было из категории «доверенных лиц», – сообщил Гасанов.
Как готовят агентов
Бывший советский разведчик пояснил: разница заключается в первую очередь в подборе и подготовке «доверенных» и «агентов», а также в уровне заданий, который им дается.
«Подготовка агентов разведки занимает до четырех и более лет, а нелегалов – до десяти лет. Год-полтора человека изучают, притом имеется в виду не только публичная деятельность, но и личная жизнь человека, привычки и даже поведение в быту, поскольку зачастую внешний мир человека может разительно отличаться от внутреннего.
Тот факт, что Мария была активисткой «Молодой гвардии Единой России», еще недостаточен для того, чтобы спецслужбы посчитали ее надежным человеком. А если бы она, к примеру, оказалась скрытой наркоманкой? Во избежание этого к человеку подводят скрытую агентуру, изучают его по показаниям 4-5 источников, устанавливают поведение по месту проживания, проверяют личностные и моральные качества.
На первом этапе потенциальный агент даже не знает, что за ним наблюдают. После изучения и составления досье разведка выходит на контакт и дает первые задания, например, расположить к себе иностранцев на каком-нибудь мероприятии в стране пребывания. После этого происходит уже собственно вербовка. Если человек соглашается, начинается подготовка агента», – рассказывает Акиф Гасанов.
По словам бывшего разведчика, особое внимание в этой подготовке уделяется в первую очередь каналам связи с родиной.
«В наши времена использовали специальную технику, когда человек в нужный момент «выстреливал» радиосигнал с зашифрованной информацией на спутник. Агентам в ряде случаев выдают спецаппаратуру, которую могут ввести в страну через посольство, а потом представители посольской резидентуры оставляют ее в специальных тайниках. Сейчас, как и в советское время, делают тайниковые закладки. И, конечно, агентов обучают не только пользоваться аппаратурой, но и распознавать слежку», – делится секретами советский разведчик.
Как делает разведчик
Акиф Гасанов поделился еще одной хитростью шпионского мастерства: агенты разведки стараются завести максимально много контактов, большинство из которых не представляет для них интереса, чтобы спрятать среди них по-настоящему важные связи. Правда, он признал, что в случае, когда агент выходит на политиков высокого уровня, кандидатов в президенты или конгрессменов, «запрятать» такие контакты среди обычных соседей или продавщиц становится уже невозможно.
Сам Акиф Гасанов за время службы в КГБ бывал во многих западных странах.
«Когда идешь на встречу, обязательно проводишь проверочные мероприятия на маршруте. При этом посольская резидентура следит за радиоэфиром. Она знает частоты, на которых работает наружное наблюдение местной контрразведки. Перед встречей обычно кружишь на машине по городу около 2-3 часа по заранее продуманному маршруту, а резидентура следит за эфиром – не ведется ли слежка. После выхода из машины проходишь пешком несколько километров под контрнаблюдением напарника, и в случае опасности по его сигналу сходишь с маршрута, возвращаясь в гостиницу. Добраться до места встречи занимало обычно 3-6 часов», – вспоминает Акиф.
Ошибка резидента
Как отметил бывший разведчик, привлечение к «сотрудничеству» классически состоит из четырех этапов: наводка на объект, его разработка, вербовка и собственно работа с ним. По словам Гасанова, в рассматриваемом случае, судя по всему, специальной работы по подготовке не проводилось, и девушку планировали использовать, как наводчицу.
«Вполне может быть, что Бутина начинала, как доверенное лицо, но достигла слишком больших успехов, и ее подготовка не соответствовала уровню отношений с оперативником. Скорее всего, здесь имеет место феномен «талантливого дилетанта», при котором девушка внедрилась в американские круги неожиданно глубоко, и ее кураторы сами не ожидали такого успеха. Она смогла выстроить отношения с серьезными политиками, но при этом даже не знала, что некоторые вещи нельзя упоминать в переписке. Ее никто не обучил ни формам связи, ни способам обнаружения слежки. Не исключено и то, что оперативник, с которым она поддерживала контакт, не соответствовал уровню проводимой работы», – отметил Акиф Гасанов.
По мнению бывшего разведчика, именно неосторожность в передаче получаемой информации и результатов своей работы в Россию стала основной причиной провала «иностранной агентессы».
«В любой разведке существует схема: сбор информации, ее хранение и передача информации правительству своей страны. При отсутствии одного из этих компонентов заводить уголовное дело бесперспективно. За частную лоббистскую деятельность в США никого не арестовывают. В случае с Бутиной, возможно, у ФБР есть доказательства того, что она не просто хвалила Россию и призывала дружить с ней, а проводила специфическую работу, то есть занималась сбором и передачей информации. Притом в ее случае слабым звеном была именно процедура передачи и контакты с кураторами», – поясняет бывший оперативник.
Отставной полковник КГБ добавляет: агенты контрразведки, работающие внутри собственной страны, подбираются менее тщательно. Они не проходят такой долгой и глубокой проверки и оперативной подготовки. Поэтому Акиф Гасанов не исключает версии того, что Бутина была привлечена ФСБ еще во время своей работы в России. Это, кстати, совпадает с материалами следствия, где указано, что первые контакты Бутиной с американскими оружейными лоббистами начались еще в России, куда американцы приезжали на организуемые Бутиной конференции. В пользу этой версии говорит и то, что в своей электронной почте девушка поддерживала контакт с ФСБ, а не с СВР, ответственной за внешнюю разведку.
«Нужно отметить, что порой контрразведчики, чтобы «утереть нос разведке», проводят мероприятия, входящие в сферу деятельности последней, и это, как правило, приводит к нежелательным результатам. Если Мария имеет отношение к спецслужбам, скорее всего, ФСБ направила в Америку не только ее, но и других подобных ей людей, как говорится, «на удачу», не рассчитывая, что она достигнет такого серьезного уровня проникновения в ряды «противника». Если она была всего лишь одной из многих и планировалась использоваться, как наводчица, понятно, почему ее не только не обучили, но и не выделили ей по-настоящему квалифицированного куратора», – рассуждает Гасанов.
За чем охотились советские разведчики?
При этом, независимо от статуса Марии Бутиной в разведке, ветеран КГБ признается: люди, с которыми выходила на контакт россиянка, совпадают с былыми объектами интереса советской разведки.
«У нас была политическая и научно-техническая разведки. Военная была где-то посередине, затрагивая политическую и научно-техническую сферы. Нам было интересно все: Белый дом, Пентагон, Конгресс, мозговые центры и, конечно же, университеты. Вспомните, что знаменитую Кембриджскую пятерку завербовали из числа перспективных студентов. Нам были интересны все, кто потенциально может иметь доступ к секретной информации. Похожая ситуация с американскими преподавателями, особенно если учесть, что сегодня он может быть профессором университета, а завтра – сотрудником Госдепартамента, и наоборот», – признается бывший шпион.
Акиф Гасанов рассказывает: в 80-е годы техническое отставание Советского Союза от Запада было так велико, что разведка активно вербовала студентов соответствующих специальностей. Даже во время учебы они могли сообщить своим иностранным кураторам что-то важное, а потом, когда начинали работать, их помощь была бесценна.
«Это было начало эпохи программирования, и бывало, что мы добывали информацию, которую в Союзе даже не могли применить – для этого просто не было технических возможностей. Тем не менее, разведка была всегда прибыльным делом, и могли добыть информацию, которая экономила миллиарды», – вспоминает ветеран КГБ.
По словам бывшего разведчика, к концу 80-х годов найти идейных коммунистов на Западе было уже очень сложно, и отношения в основном переводились на материальную основу. Акиф Гасанов признает, что «идеологии на экспорт», создаваемые сегодняшней Россией для разных социальных групп западного общества, довольно эффективны, но он по-прежнему убежден: источники высокого уровня решаются идти на сотрудничество с иностранцами только за хорошее вознаграждение, а Москва сегодня, как и раньше, не скупится на оплату труда своих иностранных агентов.