Много лет в эфир выходила моя авторская программа ЕВРЕЙСКОЕ МЕСТЕЧКО. По независящим от нас обстоятельствам мы вынуждены были прервать наши передачи. Но сейчас мы снова в эфире. Зачем я вам все это рассказываю? Да потому, что в ЕВРЕЙСКОМ МЕСТЕЧКЕ радовала своими шутками наших слушателей момалэ Двойра, которую все очень полюбили. В этом году наша момалэ слетала в Израиль. И сейчас она хочет поделиться своими приключениями на Святой Земле не только со слушателями, но и с читателями. Итак…

ДВОЙРА – У меня ужасающий артрит. Началось всё с того, что в мои больные колени мне всадили по уколу, пообещав, что минимум 8 недель я буду бегать, как лань. Два дня я усиленно изображала из себя лань . На третий день, в день вылета в Израиль, я не могла подняться с постели. Мои колени трещали, как хрустики, которые когда то жарила моя бабушка Хова. Но самолёт ждать не мог. Софочка, моя несостоявшаяся невестка, выволокла меня из дома и уложила в машину. С грехом пополам меня погрузили в самолёт. И вот я в Израиле. Первый же день показал мне всю опрометчивость моего поступка. Нас привезли к колодцу самаритянки. Наш гид Наташа показала нам, где туалет и раскрыла цветастый зонтик. Вся группа, как табун резвых лошадей, ринулась за зонтиком на водопой к колодцу.

Поддержаваемая Софочкой, я уныло поплелась за ними. За час я стойко преодолела сто метров и столкнулась с группой, которая возвращалась в автобус. Я поняла, что мой удел все 10 дней просидеть в автобусе. Но не так то легко сломить мамaлэ Двойру. На следующий день мы поехали ловить кита, который когда-то проглотил Иону. Наташа опать показала нам где туалет, раскрыла цветастый зонтик и помчалась искать кита. Группа резво кинулась за зонтиком. Задыхаясь и оглашая округу своими стонами я приодолела небольшую гору. Тут я увидела сквер, и, прокричав вслед Софочке, что буду их ждать здесь, плюхнулась на лавочку. Прошёл час… за ним второй… соседи по лавочке менялись, как цветные стёклышки в калейдоскопе.

Вид у них всех был такой, что я должна была судорожно прижимать к себе спрятанную под курткой сумочку. Наконец-то мне повезло. Соседнюю лавочку заняли две милые девушки, изъяснявшиеся на нашем “великом могучем”. Услахав родную речь я расслабилась. И тут они вынули бутылку водки и я поняла насколько велик и могуч наш язык. Он был не трёхэтажным, он тянул этажей на 10-12. Я вскочила и, забыв про больную ногу, покатилась с горы к автобусу. Прошёл ещё час… и тут появился наш старший группы. С воплем:” Куда ты подевалась? Мы обыскали все туалеты!” – oн схватил меня за руку и потащил обратно в гору, где нервно сбилась наша группа, чтобы показать, что я нашлась. Софочка, вся в слезах, с криком:” Mомалэ, вы живы!…” – кинулась мне на шею.

Следующее испытание ожидало меня в Капернауме. Нас привезли на славные развалины, запустили за ограду. Наташа отыскала очередную достопримечательность – туалет, и раскрыла зонтик. Группа приготовилась к старту…

Когда я окинула взглядом лежащие перед нами руины, я поняла, что и тут мой удел – лавочка. Софочка, наученная горьким опытом, усадила меня на скамейку и приказала не двигаться с места пока не вернется группа. Я покорно приготовилась ждать. Ничего не предвещало беды. Краем одного глаза я следила за хвостом нашего автобуса, дремавшего за оградой, краем другого следила за воротами, откуда должна была появиться группа. Солнце стремительно уносилось за горизонт. Автобусы с туристами один за другим отбывали со стоянки… И тут я с ужасом увидела, как наш автобус резво выруливает и уносится вдаль. В нем отбыли мои вещи, сумка, куртка, деньги, телефон и прочая мелочь… Я едва успела выползти к стоянке, как ворота за мной захлопнулись и на них накинули крепкий замок. Я осталась совершенно одна в сумерках на пустыре. Вдали маячила одинокая машина и возле нее курил какой-то мужик… он явно ждал, что я воспользуюсь его тарантайкой,чтобы выбраться отсюда.

Я бы и рада, да денег на такую роскошь у меня – ни гроша. Правда, мелькнула было мысль пожертвовать колечком, подарком моей покойной момалэ… но жаба меня задавила. Водила понял, что клиент не созрел, и укатил. Я осталась одна. Наконец-то до меня дошло, что группа вышла из развалин в другом конце города, и теперь преспокойно движется в Иерусалим. Холод пробирал меня так, что от стука собственных зубов у меня разболелась голова. Сначала я от ужаса плакала… потом нервно хохотала… затем начала присматривать место в кустах для ночлега, оглашая округу воплями, обращенными к Ха Шему, нашему Творцу. Творец услышал меня, а я недооценила Софочку. Обнаружив дорогую пропажу она развернула автобус и они таки приехали за мной. В кромешной мгле я увидела светящиеся фары и подползла к обочине. Дверь плавно отворилась и наш старшенький встретил меня словами:”Момалэ, вы не замерзли?” Тут я вспомнила наш “великий и могучий”, но челюсть разлепить не смогла – зубы смерзлись…

На следующий день нас повезли в район стены Плача. Я заготовила кучу записок для Ха Шема. Пол дня мы ходили вокруг да около, посетили ряд туалетов и другие достопримечательности, и наш гид засобиралась в гостиницу. Когда я поняла, что к самой Стене нас не поведут, я закатила истерику. Я вспомнила, что мой покойный Семалэ за мою истерику мог купить мне даже норковую шубу на экваторе, и пустила в ход все свои таланты. И что вы думаете? Помогло. Я скажу вам честно – ради одного этого можно было притерпеть все мои мытарства до этого.

Стена, отполированная до зеркального блеска ладонями, и политая слезами, как бы светилась изнутри. Я припала к ней и рассказала Ха Шему про всю свою, такую непростую, жизнь… затем я позапихивала свои записки и успокоилась. Можно было ехать домой.

И вот, последний день нашего путешествия и мое последнее приключение. Нас привезли в арабский район Иерусалима и забыв показать где туалеты, предупредили держаться гуртом, ни с кем не вступать в беседы, а быстро и дружно бежать за зонтиком. Услыхав слово “бежать”, я приросла к сидению автобуса, твердо решив, что нас с водителем разлучит только смерть. Водитель у нас был араб, очень приятный парнишка, с которым мы все подружились. Услыхав, что группа вернется через сорок минут, я поняла, что ждать придется не меньше двух часов, а-то и больше, и вынула книгу. Через какое-то время я кинула взгляд на водительское сидение и обомлела. Я увидела,что оно пустое, нашего водителя нигде не было, а дверь была открыта. Мне стало не по себе.

Вокруг бродили толпы небритых шумливых мужиков-арабов а я сидела совершенно одна в открытом автобусе. Вдруг один из них заскакивает в автобус и усаживается на сиденье водителя. В довершение всего, он вынимает ключи зажигания из замка. Я понимаю, что своей смертью мне не суждено умереть. Автобус полон вещей, которые сторожит немощная старуха… Сейчас он заведет автобус, по дороге свернет мне голову, и плакала моя Софочка. Я воинственно пискнула и араб с удивлением обнаружил мое присутствие. Идея покинуть автобус пришла мгновенно. “На миру и смерть красна”… – решила я и похромала к выходу. :”Ты куда?” – грозно спросил араб на великом могучем. :”Водички хочу попить..” – заблеяла я и выскочила из автобуса.

Смеркалось… народ на улице рассеялся, группа не подавала признаков жизни. Я дрожала от холода,спрятавшись за автобусом… араб сидел сиднем в машине… водителя след простыл. Я не могла решить какая смерть лучше – замерзнуть на природе или погибнуть в тепле от рук террориста. Так ничего и не решив я подползла ко входу в автобус, но решила не входить. “Чего стоишь?” – спросил араб. “Не могу подняться – ноги болят…” – cхитрила я.

Мужик вскочил и втащил меня в автобус. “Ты откуда?” – приступил он к допросу. А нас предупредили не говорить арабам, что мы из Америки – это опасно. “Из Молдавии…” – выдавила я из себя. Он сморщил лоб, пытаясь понять, что это за местечко такое. “Путина любишь?” – продолжал он допытываться.

Я не нашла ничего лучше, чем ответить по еврейски – вопросом на вопрос:”А кто это?..” Поняв, что имеет дело с еще большей дебилкой, чем он сам, oн умолк. Я стала снова продвигаться к выходу. Увидев мое полуобморочное состояние он решил все же представиться.

“Не бойся меня – я брат водителя. Он ушел к врачу -дальше вас повезу я.” Не успела я вернуться к жизни, как в темноте появилась моя группа. Увидев незнакомого араба на водительском месте все стали делать вид, что перепутали автобус, хотя наш был уже единственным в обозримом пространстве. Спасать меня из плена никто так и не вызвался, пока не появилась моя Софочка. Она быстро выяснила, что делает в чужой машине иноверец и почему момалэ Двойру держат в заложниках. И тут я поняла, что зря не позволила моему Йоське на ней жениться. Так завершились мои приключения в Израиле. В памяти остались туалеты, цветастый зонтик и Стена Плача. Буду жива – обязательно вернусь туда, но уже не а экскурсию, а домой.

Виолетта Таскар