Пандемия коронавируса, особенно рьяно бушующая на Восточном побережье США, обернулась для семьи из Нью-Джерси Анны и Григория Найфельд настоящей трагедией. Они оба заболели новым вирусом. На данный момент Анна идет на поправку, тогда как Григория спасти не удалось, пишет Ксения Кириллова журналист ForumDaily.
Развитие болезни
«Мужу было 70 лет, никаких хронических болезней и проблем со здоровьем у него не было, более того, он всегда тщательно за ним следил. Однако соблюдать карантин он не мог – как IT-специалист, Гриша работал в компании, выполняющей в том числе военные заказы, и по этой причине не позволяющей сотрудникам работать удаленно. Последним днем его работы была пятница, 13 марта. В субботу он чувствовал себя хорошо. Признаки легкого насморка появились только вечером в воскресенье, 15 числа. Тогда же поднялась температура до 37 градусов», – вспоминает Анна.
На следующий день, 16 марта, Григорию показалось, что недомогание окончательно прошло, и он уже собирался вновь идти на работу. Однако Анна, что-то почувствовав, отговорила супруга – как оказалось, вовремя, поскольку недомогание возобновилось. К вечеру температура Григория вновь поднялась, появился озноб.
«Во вторник, 17, мы позвонили лечащему врачу Григория, и она прописала какие-то антибиотики против гриппа, в том числе и мне, поскольку у меня тоже стала подниматься температура. Аптека доставила их нам, и мы стали лечиться дома. На следующий день, в среду, у Гриши начался сильный озноб. Помимо антибиотиков, мы лечились витаминами и «народными средствами»: медом, лимоном, настойкой шиповника. Его температура то поднималась, то опускалась вновь. У меня тоже была повышенная температура, но на фоне состояния мужа я практически не обращался внимание на себя. Я даже не помню сейчас, насколько плохо мне было, главным была лишь забота о Грише», – рассказывает Анна.
Неожиданный кризис
Резкое ухудшение состояния Григория наступило в пятницу, 20 марта. В тот день он, как обычно, сидел у компьютера, потом встал и пошел к лестнице навстречу Анне, когда вдруг осел на пол. Анна бросилась к мужу, помогла ему подняться, принялась «отпаивать» чаем, Григорий принял «Тайленол».
«Он лег, через некоторое время измерил температуру, и она оказалась необычно низкой – 35,5 – учитывая, что накануне вечером она достигала 39,3. Гришу трясло, это была настоящая лихорадка – он не мог согреться даже под тремя пуховыми одеялами. Тогда же начался кашель и я вызвала скорую», – сообщает Анна Найфельд.
Врачи оставили Григория в больнице, тогда как Анну отправили домой. Тест на коронавирус у нее в тот день не взяли. Уже на следующий день Григория перевели в реанимацию (ICU) и подключили к аппарату искусственного дыхания.
«Еще вечером накануне и я, и дети разговаривали с ним. Однако в субботу мне позвонили из больницы и сказали, что уровень его кислорода низок, и потому необходима ИВЛ. Я пыталась узнать подробности, найти лечащего врача и его координаты. Мне это не удалось – возможно, потому что были выходные. Правда, потом мне перезванивали медсестры и медбратья. Они сообщили, что, несмотря на то, что Гриша находится на искусственной вентиляции легких, все его органы работают исправно. Однако в последующие дни мне сообщали, что у него начались проблемы с почками и другие трудности», – рассказывает Анна Найфельд.
Тем временем, состояние самой Анны стремительно ухудшалось. Наряду с температурой, у нее начались сильнейшие боли в брюшной полости. В понедельник, 23 марта, ей позвонили из больницы и сообщили: у ее супруга подтвержден коронавирус.
«Вашего отца спасти не удалось»
«У меня была температура 38,5, и дети настояли, чтобы я тоже поехала в госпиталь. Мы вызвали скорую, и приехавший парамедик прямо сказал моему сыну: «Я не рекомендовал бы вашей маме ехать в больницу, поскольку, если у нее нет коронавируса, там она его подхватит с высокой вероятностью». Он добавил, что предупреждать людей о подобных последствиях персонал инструктируют в госпитале. Складывалось впечатление, что этот человек совершенно не знал, что нужно делать, — рассказывает Анна. — Тем не менее, мой сын, Александр, очень волновался за меня, учитывая мой возраст (65 лет) и высокую температуру. Он позвонил на «горячую линию COVID-19» в больницу, где лежал мой муж, но никто так и не смог вразумительно ответить ему, имеет ли смысл везти меня в госпиталь. Работавший на «горячей лини» человек пояснил, что он не является профессиональным медиком. Посоветовавшись со старшими сестрами, сын все же привез меня в госпиталь».
«Там боли в желудке стали уже совсем невыносимыми. Меня продержали в госпитале до утра, поставили обезболивающий укол, который продействовал от силы полчаса, обнаружили пневмонию, выписали антибиотики на основе гидроксихлорохина и отпустили домой, предупредив, что оставаться там мне опаснее, чем дома. Тест на коронавирус у меня так и не взяли, сказав, что у них не хватает тестирующего оборудования. Антибиотики, к слову, я пить не смогла из-за усиливающихся болей. Сын буквально выходил меня витаминами и свежими соками. Сейчас мне уже лучше», – рассказывает она.
Тем временем Григорий оставался в больнице, и его дела становились все хуже.
«28-го марта, около 12 ночи, сын позвонил в госпиталь узнать о состоянии отца. Ему долго не отвечали. Потом ему ответили, что отца пытаются реанимировать. Саша стал просить: «Пожалуйста, не сдавайтесь, спасите его!» Он перезвонил через 10 минут, и ему ответили: «Извините, к сожалению, только что ваш отец скончался. Сердце остановилось, и мы не смогли восстановить пульс», — рассказала Анна.
«Сейчас трудно сказать, из-за чего именно наступила смерть. Я общалась со многими врачами, и некоторые из них рекомендовали и настаивали, чтобы, к примеру, Григорию внутривенно ввели витамин С. Они высылали рекомендуемые протоколы лечения, но некоторые их компоненты еще не были включены в протоколы местного госпиталя, хотя я пыталась посоветовать их врачам. Я знаю, что в госпитале ему ставили рекомендованный Трампом гидроксихлорохин. Также врачи сказали, что причиной смерти стала еще какая-то инфекция – возможно, ее случайно занесли прямо в больнице. В любом случае, я не виню врачей – наверняка в такой ситуации они стараются делать все, что могут. И все же, учитывая перегруженность больниц и нехватку лекарств и оборудования, я бы рекомендовала всем, кто находится не в критическом состоянии, попытаться вылечиться дома», – подытоживает Анна.
По ее словам, компания, в которой работал ее супруг, все же перевела сотрудников на дистанционную работу, что, безусловно, могло спасти несколько жизней. Анна тем временем идет на поправку, пытаясь одновременно, с помощью сына, и справиться с болезнью, и пережить свою огромную утрату.
