Михаил Веников, ветеран армии США, офицер полиции и основатель некоммерческой организации помощи ветеранам Ranger road стал новым героем нашей постоянной рубрики “Лица столицы”.
– Михаил, расскажите немного о своей организации, каким образом вы помогаете ветеранам?
– Мы работаем в содружестве с несколькими спортивными организациями. Проводим всевозможные виды соревнований, например гонки на специальных автомобилях для тех, кто потерял руку или ногу. Мы возим ребят на охоту и рыбалку. Также мы очень тесно сотрудничаем с организацией соревнований по смешанным единоборствам. Они постоянно для наших ребят и их семей выделяют билеты на самые интересные бои, которые они проводят. Наши ветераны занимаются прыжками с парашютом. Все наши подопечные имеют какую-то физическую травму, полученную во время службы, и наша основная задача помочь им вернуться в социум, почувствовать те же эмоции, которые им были доступны до полученных ранений.
– Вы знаете, сколько человек ежегодно получает от вас помощь и поддержку?
– Очень трудно сказать. Уже в этом году порядка пятисот человек принимали участие в наших программах. Но помимо самих ветеранов мы работаем с их женами, мужьями, детьми. Так что общее число я, наверное, не назову.
– По сути, вы вытягиваете ребят из их домов, из их мыслей в обычную жизнь.
– Именно так. У каждого из них после Ирака или Афганистана свой опыт пережитого. У меня этот опыт тоже есть. Мы видели страшные вещи, на наших глазах убивали наших друзей. Об этом можно рассказывать, можно молчать, но никто не поймет ветерана лучше, чем другой ветеран. Поэтому мы стараемся наладить контакты между ребятами, вовлечь их в общий досуг и увлечения.
– Михаил, пожалуйста, объясните, почему это так важно.
– Мало кто из гражданских осознает, что, пройдя войну, человек уже никогда не будет прежним. Посттравматический синдром не заканчивается через месяц или год. Люди возвращаются и не знают, как жить дальше. Даже если им повезло, как мне, сохранить руки-ноги в целости. Жизненные ориентиры теряются. Многие оказываются просто не способны принимать решения, не способны чувствовать, как обычные люди. Зачастую люди после ранения не могут принять то, что с ними произошло. А убежать от реальности просто – алкоголь, наркотики и самое страшное – самоубийства.
– Вы тоже проходили этот путь?
– Мне повезло, что сразу после того, как я вернулся из армии, я знал, чем заняться. Я еще до службы активно занимался спортом, в том числе смешанными единоборствами, поэтому, как только вернулся домой, я пошел в спортзал, вновь стал участвовать в боях без правил.
– Давайте немного поговорим о вас, откуда вы родом, как попали в Америку?
– Я родился в Казахстане. Когда был совсем маленьким, мы переехали в Мариуполь, а когда мне исполнилось 7 лет, мы по религиозной линии уехали в Америку. Приехали сразу сюда, в Сакраменто. Тогда здесь было еще очень немного славянских семей. Конечно, как и всем, вначале было непросто. Я пошел в школу и начал активно заниматься спортом. Надо сказать, что огромную роль в моем увлечении спортом сыграл мой отец. Он сам служил в десанте и наше физическое воспитание и поддержание дисциплины для него всегда были на первом месте, так что гонял он нас – будь здоров!
– А как получилось, что вы решили пойти в армию?
– Как я уже сказал, я очень серьезно занимался спортом, в том числе борьбой, выступал за калифорнийскую сборную. После школы я поступил в колледж, начал учиться бизнесу, но у меня было очень большое желание сказать спасибо Америке, и я решил послужить стране, которая дала нашей семье новую жизнь. Когда я записался в армию, я многого не знал. В учебке мне было очень легко, сказались и хорошая физическая подготовка, и привитая отцом дисциплина. Я выделялся среди других новобранцев и на меня обратили внимание и предложили пойти в десант. Я обрадовался, думаю, вот здорово, буду как папа! Когда заканчивались мои тренинги, к нам пришли несколько стройных, красивых ребят и спросили, кто хочет пойти в рейнджеры? Рейнджеры – это отряд специального назначения, который занимается глубинной разведкой и действует в тылу врага.
– Вы понимали в тот момент, кто такие рейнджеры?
– Вы знаете, я очень гордый человек и мне нравится хорошо выглядеть. У меня в жизни есть девиз: хорошо выгляди, хорошо делай и хорошо себя чувствуй. И вот я смотрю, ребята выглядят отлично, специальные войска звучит круто, ну я и поднял руку. Меня отобрали. Нас отправили на следующий тренинг, я его успешно прошел и получил эту работу.
– В то время уже шла война?
– Да, наши военные уже воевали в Афганистане и Ираке. У меня было три командировки и туда, и туда. По роду службы мы постоянно перемещались и выполняли новые миссии. Много моих друзей осталось там, у меня было несколько ранений, но мне повезло вернуться целым, думаю, мама хорошо за меня молилась.
– Михаил, вы когда шли в армию, вы понимали, что Америка воюет? Как отнеслись к вашему решению ваши родители?
– Да, я абсолютно осознавал, что могу погибнуть. Мама моя, конечно, всегда была против, она и сейчас против моей работы в полиции. Она бы хотела, чтобы я дома сидел, а она бы могла на меня любоваться все время. Но у нас папино слово – закон. Он поговорил с мамой и они дали мне свое благословение. Вы понимаете, я сторонник полной осознанности. Если человек до конца не понимает, что он делает, для чего он это делает, то это влечет за собой большие проблемы. В нашем случае еще и для твоих сослуживцев. Сомневающийся человек в бою не прикроет тебе спину.
– Вы отслужили четыре года и вернулись домой с четким планом, что делать дальше?
– Вовсе нет, не было у меня никакого плана. Так получилось, что я познакомился с бойцами ММА и тоже стал принимать участие в боях, пропадал в спортзале, параллельно окончил бизнес-колледж. Но я никогда не думал, чтобы стать полицейским. Так получилось, что я с друзьями пошел на мероприятие, которое проводил Департамент шерифа Сакраменто, там очень понравился мой опыт и мне предложили пойти в Полицейскую академию. Я согласился. Я был только из армии и мне это было достаточно легко. Сразу после этого я получил предложение из полиции Сан-Матео, где работаю до сих пор. Также я продолжаю драться, как боец ММА уже на профессиональном уровне, мне это очень нравится. Мне вообще нравятся любые виды спорта, где я могу контролировать ситуацию и отвечаю сам за себя.
– Вы всегда только на себя полагаетесь?
– Команда – это очень важно, и в армии это видно особенно четко. Но, правильно это или нет, я сторонник подхода – хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай это сам.
– А когда вам пришла в голову мысль создать организацию, помогающую ветеранам?
– Это произошло совершенно случайно. Я работал в Special Weapons Attack Team и был ранен. После операции мне пришлось какое-то время восстанавливаться, и врачи запретили мне чем-либо заниматься. А я такой человек, что просто не могу ничего не делать. Я стал проверять свой почтовый ящик и соцсети, и увидел, что много моих сослуживцев пишут мне – мы видим, что после армии у тебя все получается, пожалуйста, посоветуй, как быть в той или иной ситуации. Кроме того, так получилось, что в свое время про меня много говорили военные СМИ, так как мы с партнером победили в Олимпийских играх для рейнджеров. Так что много людей, которые служили, знали, кто я такой, и тоже следили за моей жизнью. Они мне тоже писали о своих проблемах. Я поговорил со своей женой Алиной и мы определили основные моменты, которые мне помогли жить нормальной жизнью после армии. И я понял, что главное, что мне помогло, это то, что я занимался все время делом, у меня не было времени жалеть себя. И мы с Алиной решили, что нужно собрать ребят и позаниматься с ними спортом. Провели первое соревнование, пошел слух, и нам стали писать все больше и больше людей. Так и появилась Ranger road. Это может прозвучать немного эгоистично, но, создав эту организацию, я в первую очередь помогаю самому себе.
– У вас сын и дочка. Если, когда они вырастут, они вам скажут: папа, мы идем служить в армию, что вы им ответите?
– Если это будет осознанное решение, то я, безусловно, поддержу их.
