Новый герой постоянной рубрики Диаспоры «Лица столицы» — Алексей Фомкин, артист балета, преподаватель, хореограф.
– Алексей, человека вашей профессии в нашем городе встретишь не часто. Что вы тут делаете?
– С недавнего времени могу сказать, что я здесь живу. Я приехал в столицу Калифорнии три недели назад, а вообще в Америке я уже два года. До этого жил в Бэй Эрии, работал там в двух балетных школах, по году в каждой. Но потом понял, что мне хочется сделать что-то свое. Честно говоря, я не ожидал, что в Сакраменто окажется так много хореографических студий любого жанра для любого возраста, но с классическим балетом здесь не особо хорошо, так что конкуренции бояться не приходится.
– А вы где учились?
– Давайте я вам коротко свою биографию расскажу. Я родился в 1973 году в Донецке. Мама моя балерина, работала она в Донецком театре. Ну а какая судьба ждет ребенка балетных? Короче, кем быть, мне выбирать не пришлось. Сначала меня отправили учиться в Киев, а в 1983 году я поступил в Вагановское хореографическое училище, это то, что сейчас называется Академия русского балета, и началась моя жизнь в интернате и в профессии. После выпуска я пошел работать в Мариинский театр. Потом, продолжая работать в театре, я стал в родном училище проректором по учебной работе. Позже уехал в Москву, работал на два города. Ну а в 2022 году стало предельно ясно, что нормальному человеку жить в той стране совершенно невозможно и я уехал в Америку.
– Никогда не жалели о своем решении?
– Бывают моменты, буду честно говорить. В депрессию не впадал, но с тяготами иммигрантской жизни сталкиваться приходилось.
– Что было самым тяжелым?
– Ментальность американская. Они очень правильные, в негативном смысле, не гибкие, они действуют строго по регламенту, даже если этот регламент усложняет жизнь, если он не очень эффективен. Это для меня было неожиданным. Мы же абсолютно противоположно воспитаны. Учитывая давно сложившиеся законы выживания в наших странах, мы привыкли где-то изворачиваться, где-то срезать углы. А здесь ни шага влево, ни шага вправо, как написали в правилах, так и действуй.
– Давайте вернемся к вашему детству в интернате. Жизнь балетных детей тяжела – пот, кровь, слезы, травмы, абьюз. Тяжело было?
– Конечно тяжело, особенно когда ты маленький ребенок и совершенно один. Школа русского балета – это такая суровая школа с жесткой, иногда деспотичной системой. Я, конечно, потом долго лечился у психологов. Но балет в принципе построен на закалке, ты учишься работать, несмотря ни на что.
– Насколько сильно русская школа балета отличается от американской?
– Всю кухню я досконально не знаю, но насколько могу судить, здесь все помягче и отношения к детям другое, и участие родителей гораздо больше. Плюс родители здесь платят деньги и они хотят за них определенного результата. Но есть и другая сторона медали, если вы хотите результата, то вы должны хорошо разбираться в процессе и понимать, что для достижения этого результата нужны определенные факторы, которые от денег не зависят.
– К чему должны быть готовы родители, если они действительно видят будущее своего ребенка в балете?
– К дисциплине в первую очередь. Нужно посещать все занятия. Тут мы не пришли, потому что на Тахо уехали, а там в отпуск на Гавайи улетели – в балете это так не работает. Должны быть готовы к пониманию того, что у их ребенка может не оказаться нужных способностей, в первую очередь физических. В условиях Америки это не отменяет занятий балетом, но требует огромных усилий по развитию этих способностей.
– То есть, если ребенок сидит на диете из бургеров и газировки, его шансы стать профессиональным танцором крайне малы.
– Это прям удар в больное место. Бодипозитив, все дела, это я понимаю, но и вы поймите, что если ваш ребенок всем своим лишним весом встает на пальцы – травмы долго ждать себя не заставят. Я про это и говорю, было бы прекрасно, чтобы родители это хоть немного понимали.
– Правда ли, что детство балетных детей голодное?
– У девочек оно голодное, парни едят все, что не прибито, но это, вы поймите, физиология. Особенно в пубертатный период у девчонок все очень сложно. Девочки не едят, есть ряд зверских способов избавиться от съеденного, что, конечно, приводит к нарушению пищевого поведения и анорексии.
– Я знаю, что в западных балетных школах за этим очень следят и моментально бьют тревогу, если вес опускается ниже нормы.
– Конечно, задача педагога быть внимательным и не допустить крайностей. Педагог ведь очень часто задирает планку для ребенка и требует быть звездой, а быть звездой – это в первую очередь соответствовать определенной внешности. Соответствовать этой планке задача чрезвычайно трудная, а у ребенка психика не устойчивая и может, как говорится, перемкнуть. Балетные стандарты они сами по себе не очень естественны для человека, я бы сказал «антиприродны», но благодаря занятиям они должны внедриться в твое тело, видоизменить его. И если тело расположено к переменам, все получается, а если нет, то и ребенка мучить не стоит. Грани очень тонкие. Кстати, русскую школу балета в Европе не любят именно из-за педагогов, они очень деспотичные и очень авторитарные. Они очень подчиняют детей, что приводит к тому, что дети лишаются определенной свободы в восприятии себя, становятся зажатыми в очень узкие эстетические рамки.
– Сколько длится карьера артиста балета?
– Где-то к 40 годам обычно уже выходят на пенсию.
– То есть будучи профессиональным танцором, нужно не забывать, что у тебя должна быть и другая профессия, которая тебе будет кормить вторую половину жизни?
– Абсолютно верно. Мне повезло, я рано понял, что я не превращаюсь в Михаила Барышникова, и я пошел учиться, получил образование психолога и педагога. В Америке это особенно актуально, здесь нет профессиональных театров с постоянными труппами. Здесь обычное дело, что балетный после спектакля идет на вторую работу, например в ресторан официантом. Потому что денег не хватает, зарплаты небольшие, условия для артистов спартанские. В Европе условия гораздо лучше, стабильнее.
– На что родителям нужно обращать внимание, когда они приводят ребенка на занятия классическим балетом?
– Прежде всего на то, где учился педагог, где работал. Как танцор в первую очередь. Конечно же желательно, чтобы было педагогическое образование. Без него человек просто может не понимать, что он делает. Вообще балет это целая кухня и хорошо бы, чтобы педагог был на этой кухне не посудомойкой. Еще важно помнить, что балет очень традиционная структура, которая передается не через учебники, которых практически нет, а от мастера к ученику – из рук в руки, из ног в ноги. Поэтому важно, у кого учился человек, который будет учить вашего ребенка. И еще, в Америке это особенно актуально, нужно смотреть на своего ребенка «трезвым» взглядом. Понятное дело, что он у вас самый лучший и самый талантливый, но важно помнить, что идеализация ребенка вредит в первую очередь ему, он перестает себя воспринимать адекватно, что может окончиться очень плачевно, когда все мечты разобьются о реальность. И это самое главное в том случае, если у родителя есть идея не просто отдать своего ребенка заниматься балетом для общего развития, а сделать это его профессией.
– А стоит ли заниматься балетом для общего развития?
– Мое мнение, да. Современному ребенку, который живет в закрытом мире, очень полезно столкнуться с такими системами, где нужно напрягаться, не все в удовольствие, нужно заставлять себя, дисциплинировать. Плюс пресловутая тема, что для девочки это прекрасно, будет хорошая осанка, телосложение. И это правда – развернет плечи, откроет грудь, вытянет конечности. Тем, кто занимается балетом, приятно смотреть на себя в зеркало. Ну и, конечно же, погружение в музыкальную культуру тоже дает свои плоды. Хотя, знаете, в Америке с этим все интересно. Здесь на балетных конкурсах дети могут танцевать сложнейшие вариации, но не знать, из какого они балета. Они этот балет даже не смотрели. Я не перестаю этому удивляться. Очень узкий интерес, очень функциональный.
– Стоит ли мальчишек вести в балет?
– О, это очень болезненная тема! Я думаю, что стоит. Вот я артист балета, у меня никакого ужаса это не вызывает. Даже если это для «фана», это хороший спорт, это отличное развитие, это расширение двигательной амплитуды. Так как он будет двигаться там, он больше нигде не научится. Много страхов, я знаю. Отчасти они оправданны, потому что, конечно, чувствительность и эмоциональность повысятся.
– Как и у всех артистов…
– Да, но только все это будет проходить через тело, потому что в балете вообще все мысли, чувства, заложенные автором, выражаются только через движения. И если мальчик занимается балетом, это будет видно, в хорошем смысле этого слова.
