Наталья Пузанова, бизнесвумен – новая героиня нашей постоянной рубрики «Лица столицы«.
– Наталья, для начала давайте разберемся, какой бизнес вы ведете?
– Сейчас мой бизнес называется «Каприз», а начиналось все с того, что я сидела дома с тремя маленькими детьми. Поскольку я творческий человек, мне было недостаточно просто сидеть дома и я начала заниматься тортами. Бизнес пошел очень хорошо.
– То есть вы хотите сказать, что трое детей вам оставляли силы и время возиться с розочками, кремами и прочими коржами?
– Это для меня, наоборот, было отдыхом. Когда дети уходили спать, я отводила душу, именно этим и занимаясь. Но я такой человек, который любит все делать правильно. Поэтому мне хотелось иметь легальный бизнес. Но чем больше я узнавала, тем больше понимала, что это тупиковая история. Потому что, для того чтобы делать это официально, нужна коммерческая кухня, нужно много денег. И я закрыла этот бизнес.
– Десяткам наших соотечественников никакие правила не мешают, а вы до того щепетильны, что, наткнувшись на них, деньги перестали зарабатывать?
– Нет, не в том дело. Просто мне всегда хотелось роста и развития моего бизнеса. А готовя дома, дальше своей кухни ты не вырастешь. Поэтому я стала искать свой путь и он привел меня к тому, что я имею сейчас. Я отказалась от тортов и стала заниматься тем, что в русском языке мы называем выпечкой – это трубочки, персики, печенья, разные сладости. И из-за того, что я делаю все это абсолютно легально, у меня есть возможность продавать мои изделия в магазины, кафе.
– Наталья, а откуда вы родом?
– Я родилась в Курске. Когда мне было 17 лет, я переехала в Украину и стала жить в Одессе. И оттуда уже 14 лет назад мы по паролю переехали сюда в Америку.
– А что вам в Одессе не жилось?
– Я скажу так, я была учительницей по вокалу. В то время зарплата была очень маленькая. Муж был юристом, но он тоже из тех, кто все делают правильно, поэтому и он больших денег не зарабатывал.
– То есть у вас это семейное?
– Как христиане мы придерживаемся того, чему учит Библия и поэтому мы не ходим нелегальными путями. В общем, у нас была однокомнатная квартира в Южном и мы все время думали, какую жизнь мы сможем дать детям. Тогда у нас был только один ребенок, но я хотела больше детей. А в однушке с этим особо не разгуляешься. И поэтому мы решили рискнуть и попробовать что-то новенькое.
– Наташ, но вы же не думали, что здесь, по приезде вам выдадут дом с четырьмя спальнями?
– Конечно нет, но мы точно знали, что здесь можно трудиться и зарабатывать те деньги, которые позволят дать детям намного больше, чем мы смогли бы себе позволить в Украине. У меня в Америке долгое время жила сестра, поэтому о жизни здесь я знала не из фильмов и иллюзорной «американской мечты» у меня точно не было.
– Хоть раз пожалели?
– Ни разу. С первого дня я влюбилась в Америку. Мне по душе американский менталитет, поэтому я моментально влилась сюда. У меня никогда не было ностальгии. Я в американской среде больше нахожусь, поэтому я, конечно, вижу какие-то моменты, которые мне не нравятся. Но мне больше нравится, чем не нравится.
– А как так получилось, что вы в американской среде оказались? У вас с английским все было тип-топ изначально?
– Ой, нет, я приехала вообще без английского. Без алфавита, без ничего… Я немецкий «слушала» в школе. Я приехала, когда старшему ребенку было 2,5 года, я была беременна вторым, и я сразу пошла в школу для взрослых. Я очень люблю прислушиваться к людям, когда они говорят важные вещи, и вот услышала, что многие славяне, которые не учат язык, упускают своих детей. Потому что дети вырастают англоязычными, родители их не понимают, не понимают среду, где их дети находятся. И моя задача была выучить английский язык быстрее, чем мои дети. И вот после школы я пошла к Линн, потом в колледж. То есть я грызла английский до победного.
– Сколько времени в день вы уделяли языку?
– Очень сложно ответить на этот вопрос, потому что дети были маленькие. Ну, например, в душе я тренировала произношение. Когда укачивала детей, заучивала слова. То есть любой шанс заняться языком я использовала. Мужу было проще, у него была школьная база, поэтому он сразу пошел получать специальность и выучился на медбрата.
– То есть вот так кардинально – из юриста в медицину?
– Да, это абсолютно его профессия. Ну и если есть возможность все в жизни поменять, почему нет? И он счастлив, он нашел себя.
– Давайте вернемся к вашей стезе. Почему вы решили делать торты?
– Это то, что я любила делать. Вся наша семья отлично готовит и печет. Мне очень нравится украшать. Особенно я любила, если был заказ, который я никогда не делала. Я этим занималась с душой и большой любовью.
– Самый крутой торт, который вы когда-либо делали?
– Это были торты для моего сына. Первым был гигантский бургер из In-N-Out с «жареной картошкой», «кетчупом» и всем остальным. Люди на него смотрели и думали, что это настоящий бургер, только сделанный на заказ. А второй был на тему «Пиратов Карибского моря». Помните в последней серии разошелся океан. Так вот основа была – этот разошедшийся океан, а посередине стоял корабль с якорями, парусами – все как положено.
– Вы эту идею подсмотрели где-то?
– В фильме. Ребенок мой тогда просто болел им. Ну вот я взяла картинку из фильма и начала просто мастерить, чтобы было похоже.
– Сколько же это потребовало времени?
– Ой, я никогда не считала. Они ложились спать, а я просто начинала мастерить, погружалась в это творчество, как в другой мир уходила.
– Сейчас, когда вы уже не лепите корабли из мастики, а перешли к более простой выпечке, не стало это рутиной? Вам, как творческому человеку, не скучно?
– Я стараюсь, чтобы это было не скучно, потому что я очень придирчивая к еде и всегда стараюсь, чтобы внешний вид соответствовал вкусу. И кроме того, я всегда в охоте за новым хорошим рецептом. Второе – упаковки. Придумывать, чтобы форма соответствовала содержанию – это тоже творческое занятие. И третий вариант, который не дает мне это превратить в рутину – это люди. Мы построили киоск рядом с нашим домом в Колфаксе и каждую неделю с четверга по субботу ко мне приходят разные люди. У меня есть время с ними пообщаться, и это, наверное, самое прекрасное, потому что я слышу столько историй! Люди покупают, потом возвращаются, благодарят. И это очень вдохновляет!
– Американцам нравятся наши сладости? Мне кажется, после запредельно сладких американских тортов и капкейков наши им должны казаться пресными.
– Американцам очень нравится! И дело не в сахаре, дело в качестве продуктов. За три года мы обросли постоянными клиентами, и они все американцы, потому что наших, славян, там просто нет.
– Сейчас это у вас потоковое производство? Вы наняли людей?
– Мои дети мне помогают. Старшему почти 17, среднему почти 14. Я их наняла на работу, плачу им зарплату. Они знают, как зарабатываются деньги, поэтому они очень правильно их тратят. У нас не только киоск, я еще в магазины делаю доставки. Благодаря им все успеваем, справляемся.
– Наши магазины или американские?
– Американские. В наших уже все забито, во-первых. Во-вторых, большая часть наших, в отличие от американцев, не уважает ручной труд и считает, что то, что сделано дома, должно быть дешевле магазинного.
– Скажите мне, пожалуйста, как человек, полностью погруженный в американскую среду, чем менталитет американцев отличается от нашего? Положительные и отрицательные моменты.
– Американцы очень ценят ручной труд. У них очень сильно развита поддержка людей, которые в этом нуждаются. Я имею в виду и благотворительность, и желание просто поддержать. Многие останавливаются у нашего киоска и говорят: какие вы молодцы, что начали свой бизнес, мы обязательно будем у вас покупать, мы хотим вас на Фейсбук выставить, можно фото сделать, чтобы к вам больше приходило? Мне это очень нравится, и наших детей мы воспитываем в этом же ключе. А негативное – это их закрытость. Для меня первое время это было очень сложно. Я очень открытый человек, дружелюбный и кажется – вот у тебя новый друг, ты ему приоткрываешь душу и человек исчезает из твоей жизни. А потом я встретила американку, которая мне объяснила, что люди убегают, потому что они просто не знают, как открываться. Они этому не научены и очень пугаются, потому что не знают, как строить дружбу в нашем понимании. Им легче открыться психологу, чем другу. Узнав это, я стала иначе строить отношения с американцами.
– Наталья, как вы считаете, ваша американская мечта сбылась?
– Я в процессе ее достижения. Вы знаете, я мечтатель. У меня никогда нет потолка, которого я стремлюсь достичь. Я готова все деньги мира потратить на путешествия. Я мечтаю открыть свое собственное кафе, чтобы американцы смогли соприкоснуться с нашей культурой, узнали ее больше. Сделаю это, потом еще что-нибудь придумаю.
