Сегодняшний герой рубрики «Лица столицы» на Диаспоре – Роман Рыбин, музыкант, создатель группы «Бангладеш».
– Рома, мы с тобой знакомы с твоего переезда в Америку, поэтому, надеюсь, никого не смутит, что мы на «ты».
– Меня точно не смутит.
– Ну и отлично! Давай, для начала, пробежимся по твоей биографии. Ты родом?..
– Я родом из Симферополя, из Крыма. Прожил там 27 лет, потом уехал в Киев. Но жить – это для большинства людей означает находиться как минимум 95% времени на одном месте. Для меня же Киев был как для самолета порт приписки, потому что с 24 лет я не вылезал из гастролей. Мы с нашей кавер-группой «Бангладеш Оркестр» исколесили все страны бывшего Союза. Так что жил я, в основном, в автобусах или в гостиницах.
– Откуда взялась в твоей жизни музыка? Это был выбор родителей, которые тебя мальчишкой привели в музыкальную школу?
– Нет, музыкальной школы как раз никакой не было, была мечта детская. У меня, вообще-то, образование экономическое. Я по специальности менеджер-экономист в непроизводственной сфере.
– Что такое непроизводственная сфера?
– Ну, это всякие разные отели, рестораны. Музыка это тоже, можно сказать, непроизводственная сфера, так что я все время работал по профилю, как менеджер группы. Ну, заодно и на сцене, как вокалист и музыкант. Сцена это просто любимое занятие.
– Так, подожди, у тебя, получается, музыка это хобби?
– Это когда-то было хобби, которое начало приносить денег больше, чем профессия, и я ушел в музыку. Но не только из-за денег. Мне нравится сцена, и я там прямо живу. Наверное, моя профессия мне помогла всё правильно рассчитать, всё правильно поставить, и поехать на вечные гастроли. И если бы не февраль 2022, они бы еще долго не закончились.
– Почему вы назвали группу «Бангладеш Оркестр»? С чего вдруг такая экзотика у украинского коллектива?
– Потому что Бангладеш это очень подходящее название для кавер-группы. Ты же знаешь игру Бангладеш?
– Нет.
– Все очень просто. Назови число?
– 6.
– У меня 7, я выиграл, спасибо! То есть смысл в том, что ты делаешь ход вторым, а всегда выигрываешь. Это ровно то, что делает хорошая кавер-группа – берёт оригинал и делает его ещё лучше.
– Ты уехал из Киева, когда началась война?
– Да, если бы не война, я никогда бы из Украины не уехал. Мне пришлось убегать из Киева, потому что я должен был эвакуировать свою дочку. Естественно, лучшее место, куда можно привезти ребенка, это к бабушке и дедушке. Мои родители давно живут в Сакраменто, у меня самого уже 10 лет как есть Green Card, поэтому вариант был один. Сначала я думал, привезу ее сюда и обратно поеду, но звёзды сложились иначе, пришлось остаться.
– А ты когда-нибудь хотел жить в Америке?
– Слушай, если бы хотел, я бы 10 лет назад и начал бы. Но я сейчас воспринимаю свое нынешнее место жительства как новый опыт. В общем, интересно, жить можно. Не сказать, что ой, как мне нравится, ну в общем-то тоже ничего.
– Насколько тебе трудно было здесь найти работу, учитывая, что работа у тебя музыкальная, и языка, насколько мне известно, ты особо не знаешь.
– Я, между прочим, учу.
– Как и все мы.
– Это точно. Ну, а что касается работы – было сложно коллектив сколотить. Но, слава Богу, нашлись энтузиасты, пара профессиональных музыкантов из Беларуси. Сейчас наш коллектив «Бангладеш» не только существует, он начал уже гастролировать, он начал уже выступать на разных фестивалях и прочих мероприятиях. Бэй Эрия нас заметила – корпоративы пошли.
– То есть когда люди, приезжают сюда с творческими профессиями, им совсем не обязательно радостно идти класть плитку или мыть дома. Можно найти какие-то варианты, чтобы остаться в профессии?
– Их надо искать в любом случае. Я считаю – всегда нужно найти против течения, потому что, если выбирать очень простые ходы, то, наверное, ты там и останешься. В этом нет ничего плохого и позорного. Я работал кем угодно в разные периоды своей жизни, но сейчас, конечно, мне не хочется дома убирать, пиццу развозить. Но это все, возможно, в будущем, прям вот в недалеком. Это же Америка! Велком!
– А кем угодно это кем и где ты работал?
– В Макдональдсе работал в студенческие годы, на кассе стоял, грузчиком работал на рынке, торговым представителем я работал в Симферополе. Кстати, это очень была тяжелая, грязная работа. Сначала ты должен “впарить” человеку товар, потом забрать у него деньги и с этими деньгами дойти целым по криминальным районам домой. Я сейчас вспоминаю, это было все очень страшно. Поэтому, мне здесь, наверное, уже ничего не страшно.
– Слушай, ты сказал, что ты музыкант-самоучка. А почему, если ты так любил музыку, ты не пошел учиться в музыкальную школу?
– Во-первых, это была роскошь. А во-вторых, мне было не до музыкалки, я спортом серьезно занимался.
– Каким?
– Бейсболом.
– В Украине?
– Ага. Кстати, в Украине достаточно успешно занимаются бейсболом, наша команда добивается хороших результатов среди европейских команд.
– Подожди, Ром, а как ты выбрал этот вид спорта?
– Я пошел на гандбол, встречаю во дворе друга, он говорит – хочешь бейсболом заниматься и по двору с битой ходить? Ну какой пацан откажется?
– Сейчас задам вопрос, который наверно оскорбит не только тебя, но и миллионы американцев, фанатеющих бейсболом, поэтому заранее прошу прощения. Ты действительно считаешь, что бейсбол – это интересный вид спорта?
– Конечно, интересный, интеллектуальный, сложный. Наверное, я сейчас тоже оскорблю миллионы, но футбол более примитивная игра по сравнению с бейсболом. Там такое количество правил, за ними нужно следить, нужно понимать, что происходит на площадке. Это очень интересная игра!
– Ром, у нас с тобой веселый разговор, но я не могу задать тебе пару сложных и серьезных вопросов. Ты не вернулся в Украину после того, как привез сюда дочь, и наверняка найдутся те, кто скажет – смотрите, Украину он любит, а защищать ее не пошел.
– Ну, слушай, каждый защищает ее, как может. Не обязательно человек должен стоять на передовой с винтовкой для того, чтобы ее защищать. У каждого своя жизнь, своя история.
– В вашем киевском коллективе есть ребята, которые пошли на фронт?
– Да, конечно. Вообще много музыкантов пошло, в том числе и моих знакомых.
– Ты поддерживаешь с ними отношения?
– Да, переписываемся, я поддерживаю как могу, ну и не только там морально, переписками.
– Материально тоже?
– Ну, добрыми делами не хвастаются, скажем так, я вообще не хочу об этом. Ну, то есть, когда начинается вот эти истории в Инстаграме «Я доначу!», мне хочется сказать, слушай, ну, донатишь и молодец, и молчи, не надо этого. Делай добро и бросай его воду. Меня так учили.
– «Бангладеш Оркестр» был такой развеселый коллектив.
– Точно, группа-праздник.
– Но у тебя есть песня, которая написана совершенно в иной манере. Она называется «Гребаная война».
– Да, это авторская песня. Она написана была в году 14 или 15, потому что я крымчанин и для меня война началась уже очень давно. Это для среднестатистического украинца она началась в 22 году. Я принес ее тогда на несколько радиостанций, но благополучные люди в дорогих костюмах мне тогда сказали: «Не надо! О чем ты? Да ну, какая война? Все уже устали от этого Донбасса, от твоего Крыма. Мы не хотим этого слушать». Ну вот вам и 22 год. Вы не хотели слышать, велком.
– Вернёшься в Украину, когда война закончится?
– Ой, это самый сложный вопрос. Пока не знаю. Главное, чтобы закончилась побыстрее.
– Что, кроме музыки, есть у тебя в жизни?
– Сейчас образование, я зачем-то поступил на фармацевта.
– Ты учишься на фармацевта?
– Я еще нет, я только поступил. У меня с конца января должна пойти учеба, но, я думаю, может быть, я чуть отложу, потому что английский мой еще далек от совершенства.
– А почему эту специальность выбрал?
– Ну, а почему бы и нет. Вдруг понравится, глядишь, на старости лет, когда надоест петь, открою сеть аптек. Это же Америка, здесь все возможно.
